В 1916 году Королевское географическое общество (КГО) с благословения короля Георга V наградило его золотой медалью «за вклад в создание карт Южной Америки». И каждые несколько лет, когда он, отощавший и измученный, выныривал из своих джунглей, десятки ученых и разного рода знаменитостей до отказа набивались в зал общества, чтобы послушать его доклад. Случалось, среди них был [3] и сэр Артур Конан Дойл, который, как говорили, во многом основывался на опыте Фосетта, когда писал свой «Затерянный мир», вышедший в 1912 году. В этом романе путешественники «уходят в неведомое» где-то в Южной Америке и на укромном плато обнаруживают страну, где обитают динозавры, избегнувшие вымирания.
Спеша в тот январский день к сходням, Фосетт до странности напоминал одного из главных героев дойловской книги — лорда Джона Рокстона: «В нем было нечто и от Наполеона III, и от Дон Кихота, и от типично английского джентльмена… Голос у лорда Рокстона мягкий, манеры спокойные, но в глубине его мерцающих голубых глаз таится нечто, свидетельствующее о том, что обладатель этих глаз способен приходить в бешенство и принимать беспощадные решения, а его обычная сдержанность только подчеркивает, насколько опасен может быть этот человек в минуты гнева». [4]
Ни одна из предыдущих экспедиций Фосетта не шла ни в какое сравнение с той, которую он намерен был предпринять ныне, и он едва скрывал нетерпение, вслед за другими пассажирами поднимаясь на борт парохода «Вобан». Это судно [5] компании «Лэмпорт и Хольт», разрекламированное как «лучшее в мире», принадлежало к элитному «V-классу». Во время Первой мировой немцы потопили несколько океанских лайнеров компании, но этот уцелел и теперь по-прежнему демонстрировал миру свой черный, испещренный полосками морской соли корпус, изящные белые палубы и полосатую трубу, выпускающую в небеса клубы дыма. «Форды-Т» свозили пассажиров на пристань, где портовые грузчики помогали перевозить их багаж в корабельные трюмы. На многих пассажирах мужского пола были шелковые галстуки и котелки, тогда как женщины были одеты в меховые шубки и шляпы с перьями, словно они явились на светский прием. В каком-то смысле так оно и было: списки пассажиров роскошных океанских лайнеров регулярно публиковались в разделах светской хроники, и девушки тщательно изучали их в поисках подходящих холостяков.
Фосетт шагал вперед вместе со своим снаряжением. В его дорожных сундуках лежали пистолеты, консервы, сухое молоко, сигнальные ракеты и несколько мачете ручной работы. Кроме того, при нем был набор картографических инструментов: секстант и хронометр для определения широты и долготы, барометр-анероид для измерения атмосферного давления и глицериновый компас, помещающийся в карман. Каждый предмет Фосетт выбрал на основании многолетнего опыта: даже одежда, которую он взял с собой, была сделана из легкого, прочного на разрыв габардина. Ему доводилось видеть, как путешественники гибли из-за самого, казалось бы, безобидного недосмотра — из-за порванной сетки, из-за слишком тесного сапога.
Фосетт отправлялся в Амазонию — дикий край размером примерно с континентальную часть Соединенных Штатов. Он стремился совершить то, что сам именовал «великим открытием нашего века»: отыскать затерянную цивилизацию. К тому времени почти весь мир уже был исследован, с него успели снять покров загадочного очарования, однако Амазония оставалась таинственной, словно темная сторона Луны. Сэр Джон Скотт Келти, бывший секретарь Королевского географического общества и один из всемирно известных географов того времени, как-то заметил: «Никто не знает, что там».
С тех пор как в 1542 году Франсиско де Орельяна во главе армии испанских конкистадоров спустился вниз по Амазонке, ни одно место на планете, пожалуй, так не воспламеняло человеческое воображение — и так не манило людей к гибели. Гаспар де Карвахаль, доминиканский монах, спутник Орельяны, описывал женщин-воительниц, встреченных ими в джунглях и напоминавших амазонок из древнегреческих мифов. Полвека спустя сэр Уолтер Рэли рассказывал об индианках с «глазами на плечах и ртами посреди грудей». Эту легенду Шекспир вплел в «Отелло»:
Правда об этих краях — то, что змеи здесь длинные, точно деревья, а грызуны — размером со свинью, — представлялась настолько невероятной, что никакие приукрашивания не казались чрезмерными. И больше всего зачаровывал людей образ Эльдорадо. Рэли утверждал, что в этом царстве, о котором конкистадоры слышали от индейцев, золото было в таком изобилии, что местные жители размалывали металл в порошок и вдували его «через полые трубки в нагие свои тела, пока не начинали те сиять с ног до головы».
Однако каждая экспедиция, пытавшаяся отыскать Эльдорадо, оканчивалась крахом. Карвахаль, чей отряд тоже искал это царство, писал в дневнике: «Положение наше было столь безнадежное, что мы принуждены были есть кожу одежд наших, ремни и подошвы, приготовленные с особыми травами, и оттого мы столь ослабели, что не могли более держаться на ногах». В ходе одной только этой экспедиции погибло около четырех тысяч человек — от голода и болезней, а также от рук индейцев, защищавших свою территорию с помощью отравленных стрел. Другие отряды, отправлявшиеся на поиски Эльдорадо, в конце концов впадали в людоедство. Многие первопроходцы сходили с ума. В 1561 году Лопе де Агирре учинил среди своих людей чудовищную бойню, крича во все горло: «Неужто Господь думает, что, раз идет дождь, я не стану… уничтожать мир?» Агирре даже заколол собственного ребенка, шепча: «Поручи себя Господу, дочь моя, ибо я намерен убить тебя». Испания отправила войска для того, чтобы остановить его, однако Агирре успел отправить предостерегающее письмо: «Я клянусь, о Король, клянусь честным словом христианина, что, даже если сюда явятся сто тысяч, ни один из них не уйдет отсюда живым. Ибо все свидетельства лгут: на этой реке нет ничего, кроме отчаяния». Спутники Агирре в конце концов взбунтовались и убили его; затем его тело четвертовали, и позже испанские власти выставляли на всеобщее обозрение голову того, кого они прозвали «гневом Божьим», помещенную в металлическую клетку. Однако в течение еще трех веков экспедиции продолжали вести поиски, пока, после обильной жатвы смертей и страданий, достойных пера Джозефа Конрада, большинство археологов не пришли к выводу, что Эльдорадо — не более чем миф.
Тем не менее Фосетт был уверен, что где-то в дебрях Амазонии скрывается легендарное королевство, а ведь он не был очередным «солдатом удачи» или сумасбродом. Человек науки, он долгие годы собирал доказательства своей правоты — проводил раскопки, изучал петроглифы, опрашивал местные племена. И после яростных баталий с бесчисленными скептиками Фосетт наконец добился финансовой поддержки от самых уважаемых научных организаций, в том числе от Королевского географического общества, Американского географического общества и Музея американских индейцев. Газеты наперебой заявляли, что скоро он потрясет мир своим открытием. «Атланта конститьюшн» провозглашала: «Вероятно, это самое рискованное и, без сомнения, самое впечатляющее путешествие подобного рода, когда-либо предпринимавшееся уважаемым ученым при поддержке консервативных научных обществ».
Фосетт был убежден, что в бразильской части Амазонии до сих пор существует древняя высокоразвитая цивилизация, настолько старая и сложно устроенная, что она способна раз и навсегда переменить традиционные представления западного человека об Американском континенте. Свой затерянный мир он окрестил «городом Z». «Центр этой области я назвал Z — это наша главная цель, располагающаяся в долине… имеющей в ширину примерно десять миль, и посреди ее — великолепный город, к которому ведет двускатная каменная дорога, — писал Фосетт ранее. — Дома там приземисты и лишены окон, а кроме того, там имеется святилище в форме пирамиды».